В голове не было планов на бизнес, просто стало интересно испробовать возможности 3D печати. Первые два года мы разрабатывали протезы за идею, по вечерам и ночам, без финансирования.

Первый наш протез – грустное зрелище. Мы его собрали к осени 2013 года, и он уже был механическим, с движущимися пальцами. Он был напечатан на домашнем принтере из дешевого пластика, некрасивый и не очень надежный, с кучей торчащих ниток и резинок. Следующая версия протеза была готова к началу 2014 года. Вот ее мы уже делали на базе Института протезирования им. Альбрехта в Петербурге.
Заведующий детским протезированием, поверивший в нас и наш протез, сильно помогал в методологии, плюс он консультировал наших первых клиентов, давал обратную связь: что удобно, что нет, что нужно дорабатывать. Обратная связь к этому моменту шла уже и от тех ребят и их родителей, которые тестировали наши протезы. Оказалось, что то, что мы считали не очень большой нашей удачей, пациентам понравилось. Причина – аналогов даже такому протезу в стране не было.
В 99% случаях людям предлагались косметические протезы, которые выполняли одну единственную функцию – замещение внешнего дефекта. Наверное, из этих отзывов и от понимания рынка у нас зародилась идея переводить проект в бизнес.

Протезы, которые работают за счет движения лучезапястного сустава, — старая технология. Такие протезы делали еще в XV веке. И в Советском союзе изготавливали подобные протезы, но в 90-х все производства были закрыты. Мы подняли все эти наработки. Чуть ранее нашли ребят в Европе и Америке, которые для подобных протезов применили настольные 3D принтеры.
Разумеется, качество домашней печати нас не устраивало, поэтому мы перерабатывали конструкцию протеза под промышленную технологию, чтобы в итоге получился более эргономичный, более функциональный и более интересный протез. За два года мы создали 12 прототипов.

Еще один момент, который нам дался непросто – получение сертификатов, чтобы люди могли получать протезы в рамках госпрограммы. Главная сложность заключалась в том, что нигде не было четкого понимания, как молодой компании зайти на этот рынок, как оплачиваются протезы, какие сертификаты нам нужно получить, чтобы стоимость компенсировалась фондом социального страхования. Все это мы выясняли у разных специалистов кусками, причем частенько мнения расходились. При этом Фонд социального страхования – плательщик, который и обеспечивает всех людей средствами реабилитации, поддержал нашу идею, как только мы провели им презентацию.

Проблема решилась неожиданно и просто: один протезист, который консультировал нашу команду, познакомил нас со специалистом по сертификации, причем не из коммерческой структуры, а государственной. Он четко разъяснил, что протезы и все изделия, которые делаются индивидуально под заказ конкретного человека, не подлежат регистрации. То есть необходимо получать только декларацию о соответствии, а это по времени – всего месяц, по деньгам – около 50 тысяч рублей.
Скажу честно, это открытие во многом определило то, что мы вообще продолжили заниматься данной темой. В декабре 2015 года мы сертифицировали наш протез «Киби», и его стало можно получать бесплатно в рамках программы по реабилитации людям из любого региона страны. Из 93-х протезов, которые мы изготовили за два года, напрямую людьми были куплены только два (обеспеченные родители не захотели заморачиваться с документами), остальные получены бесплатно.

Дело в том, что рынок протезов верхних конечностей небольшой: около 30 тыс. человек на всю Россию. А по детским протезам – вообще около 2 тысяч. Но так как кроме нас таких протезов никто не делает, то экономически все равно целесообразно этим заниматься – это мы и пытались доказать инвесторам. Мы просили у них 5 млн рублей. Первый транш был 3 млн рублей, и даже такая помощь помогла довести до ума конструкцию, нанять инженеров и начать продавать. Летом 2015 года мы продали свой первый «Киби».

«Киби» работает практически как здоровая рука. В руке есть сухожилия на уровне предплечья, которые натягиваются мышцами и обеспечивается движение пальцев, а в протезе функцию сухожилий выполняют тросовые тяги. Вообще протез состоит из каркасного элемента, который печатается по индивидуальным меркам на 3D-принтере, и приемной гильзы. Каждый протез изготавливается индивидуально.

Мы разработали специальную инструкцию, которая позволяет отфотографировать культю кисти на масштабной сетке, после чего наши инженеры восстанавливают трехмерную модель культи и по ней проектируют индивидуальный полуфабрикат протеза. Есть две модификации «Киби» – протез кисти и протез предплечья. Протез кисти подходит для любых травм и недоразвития кисти, когда сохраняется подвижность лучезапястного сустава, но отсутствуют пальцы и, соответственно, функция схвата.

Принцип работы такой: у протеза есть две независимые друг от друга движущиеся части. Одна фиксируется на предплечье, а вторая подвижно фиксируется на лучезапястном суставе, который выполняет сгибание и разгибание. Собственно за счет движения кисти вниз, тяговые тросы, жестко зафиксированные на предплечье, натягиваются и выполняют схват.

С начала этого года мы начали разрабатывать новый вид протезов – «Страдивари». И бионического протеза емкость рынка гораздо больше: российский – порядка 25 тысяч человек, общемировой – 10 млн человек. «Страдивари» – это протез предплечья. Он лучше подходит взрослым людям, так как более функциональный, более сильный, с элементами робототехники, работает уже на аккумуляторе (активная эксплуатация – 18 часов, аккумулятор снимается и полностью заряжается за два часа). У него также есть приемная гильза, которая делается индивидуально под травму пользователя. Протез приводится в действие с помощью электродов (датчиков), считывающих электрический потенциал, вырабатываемый мышцами культи в момент их сокращения. То есть, когда человек пытается выполнить хватательный жест, мозг посылает команду в мышцы, мышцы сокращаются, по ним пробегает электрический импульс, электроды это улавливают, и от силы импульса датчики распознают, какой жест хотел выполнить человек.

Если подробнее, то у этого протеза есть три основных элемента: датчики, управляющая электроника и двигатель. Датчики – один самых главных элементов, поскольку от стабильности сигналов, которые они смогут снимать с мышц, зависит качество управления протезом. Низкокачественный датчики будут реагировать на любые помехи, например, если близко окажется телефон или и другое электронное устройство. Мы датчики разрабатываем сами. Управляющая электроника – софт-контроллер кисти, который обрабатывает сигнал с датчиков. Софт написан тоже нашими айтишниками совместно с привлеченными нейрофизиологами, которые понимают, какие мышцы за какие движения отвечают, какие должны быть амплитуды и т.д. И собственно есть исполнительный элемент – двигатель, который через специальные редуктора подключается к пальцам протеза и выполняет функцию схвата.

Конечно, «Моторика» – это бизнес, хотя бизнес специфический, с большим ментальным шлейфом в силу того продукта, который мы делаем. Это протезы, которые делаются для людей. Для детей. Тот результат, который мы даем, влияет на наших клиентов, на уровень их жизни, и жизнь в целом. Мы нашли сферу, которая интересна нам с научной точки зрения – бионики и медицинской робототехники. Сегодня люди, когда у них что-то начинает болеть, сразу идут в поликлинику, к терапевту. Через 20-30 лет люди также легко будут ходить в сервисные центры обслуживать свои импланты, которые позволят расширить возможности даже абсолютно здоровых людей. Это то будущее, которое всех нас ждет. Пока мы только в начале этого пути.

Чтобы не пропустить новые выпуски, подписывайтесь на «ЛИФТ» в фейсбуке и контакте. Или на канал в телеграме, что более инновационно.